Каменные колокола - Владимир Арутюнович Арутюнян

Аршо был у начальника милиции, когда к тому пришел продавец.

— Товарищ начальник, — не обращая внимания на Аршо и даже не замечая его, заговорил продавец, — у меня накопилось довольно много золота. В магазине держать опасно. Дайте мне провожатого, я повезу золото в Ереван.

— Когда думаешь везти?

— Завтра.

— Ладно, — согласился начальник.

Аршо беспокойно заерзал на месте. Он словно вдруг лишился способности рассуждать.

«Увозит, бандит! Золото увозит...»

Едва продавец вернулся в магазин, как явился Аршо.

— Если не скажешь имя той женщины, тебе же хуже будет, — угрожающе начал он.

Продавец с усмешкой посмотрел на него и пошел за прилавок, отодвинул замок с ключами на середину, потом опять придвинул к себе. Из стеклянного сосуда кончиками пальцев осторожно вытащил деньги, которые дал ему Аршо.

— Отпечатки пальцев лучше всего сохраняются на монетах. Если попытаешься действовать против меня, знай, я отдам это криминалисту.

Аршо побледнел. Продавец демонстративно унес деньги в соседнюю комнату. Он отсутствовал долго. Затем вышел оттуда с двумя папиросами. Одну сунул в рот, другую положил на прилавок перед Аршо. Зажег спичку. Это означало: «Мы еще можем продолжить наш разговор». Бывший конюх быстро взял папиросу, прикурил.

— Не лучше ли, чтобы ни один из нас не садился в тюрьму? Выгода нам от той женщины невелика — всего двадцать — тридцать золотых. Дам тебе один — и на этом покончим.

Аршо строго взглянул на продавца:

— Давай поделим сокровища.

— Сокровища?

— Да.

— А может, вдвоем и вправду лучше? Согласен. По рукам.

Они пожали друг другу руки.

— Я тебе скажу, где клад, найдешь — бери. Только, чур, поровну.

— Ладно.

Продавец с иронией посмотрел на него и полунасмешливо сказал:

— Отправляйся, друг мой, в город Моз. Там спрятаны царские сокровища, ищи их. Но если найдешь, не забудь про наш уговор. А мне нора. — Он приблизился вплотную к Аршо: — Легкомысленные женщины есть и в Малишке. За ночь я плачу им один золотой.

И снова прошел в соседнюю комнату. На этот раз он задержался еще дольше. Когда вернулся, Аршо не было. Продавец посмотрел на валявшиеся на прилавке ключи и с облегчением вздохнул:

— Наконец-то!..

Новость!... Оказывается, снег белый.

Люди давно об этом знают, но что им мешает еще раз проверить, так ли это?

В Кешкенде жил человек по имени Манас. В детстве, играя в прятки, он забирался в амбар и больше оттуда не выходил. Стоило ему найти какую-нибудь дыру, как он тут же залезал в нее. Когда подрос, его стали брать на уборку травы. Он зарывался в стог, и ни жара его не палила, ни дождь не мочил. Как-то раз пошел он на свадьбу в соседнюю деревню, ночью решил вернуться. По дороге встретил медведя. Правда, медведь не причинил ему вреда, но с тех пор Манас от испуга сделался заикой. Ночью, перед сном, ему казалось, что на него нападают медведи, что он влезает на дерево и из охотничьего ружья убивает десять — двадцать медведей. Так он охотился до тех пор, пока его не одолевал сон. Люди издевались над Манасом. Он обижался. Решил днем спать, а ночью работать, чтобы не встречаться с людьми. Стал ночным сторожем в магазине.

В тот день продавец позвал его и сказал: «Манас, я еду в Малишку на крестины. Прими печать». Манас принял печать, и продавец уехал.

Перед входом в магазин стояли ящики. Манас устроил себе под ними удобный уголок. Залез туда и загородился пустым ящиком. Никому и в голову бы не пришло, что за ящиком кто-то есть. Ему снился сон. Кто-то пришел и сказал: «Манас, дай я пощекочу тебе живот». Ткнул Манаса в живот, начал тормошить, щекотать. Манас терпел, терпел, даже стал понимать, что это сон. Он силился проснуться, прийти в себя. Кое-как это ему удалось. Отдышался. Но в руках была страшная слабость. Манасу захотелось узнать, долго ли еще до рассвета. Посмотрел в щель и увидел: какая-то тень открывает дверь магазина.

«Продавец вернулся. Не остался в Малишке. Эх, городской человек, не захотел ночевать в доме крестьянина. Подожду. Войдет — встану, чтоб не подумал, что я сплю».

Кошмар!..

Аршо легонько толкнул дверь, бесшумно открыл. Темнота. Осторожно закрыл спиной дверь, подождал. Тишина. «Этот негодяй, точно, пошел к какой-нибудь шлюхе».

Эта мысль его воодушевила. На всякий случай он держал наготове нож.

Манас осторожно отодвинул ногой ящик и вышел. Вытащил за ствол ружье из своего укрытия и снова задвинул ящики. «Вдруг увидит, скажет: теплое местечко нашел, спишь по ночам. Еще отберет ящики». Он подождал, пока продавец зажжет свет. «Если в темноте войду в магазин, может подумать, что я что-то взял».

Аршо сориентировался в темноте и осторожно, по-кошачьи пошел к маленькой двери.

«Если бы продавец был в доме, он не закрыл бы дверь на замок, не запечатал бы ее. Но кто знает, какие фокусы могут выкинуть ереванцы. Будем осторожней...»

Нашел маленькую дверь, открыл. Гнетущая тишина, ни малейшего шороха. «Нету...» Достал спички. «Если б знать, где постель...» Хотя это и опасно, но единственный способ оценить обстановку — это зажечь свет. Аршо отступил на шаг, стал так, чтобы можно было обороняться в случае неожиданного нападения, и зажег спичку. Никого не было. Маленькое решетчатое окно было закрыто двойными ставнями. Свет не проникал на улицу. Аршо остался доволен. Он мог искать золото при свете.

Аршо осмотрел все углы, где, по его мнению, могло храниться золото. Не нашел. Вскрыл какой-то пакет, передвинул ящики, даже заглянул в посуду, выставленную для продажи. Постепенно свирепея, он разворотил весь магазин, но ничего не нашел.

Манас услышал шум.

«Эге, что же он в темноте-то делает? Должно быть, спички и керосин экономит. И правильно делает. Пока он не заснул, дай кашляну, пусть сам выйдет. Спросит: в чем дело, Манас? Скажу: ты дверь оставил открытой, хотел предупредить, — может, и табаку даст».

Закашлял:

— Кхе-кхе!..

У Аршо бешено заколотилось сердце. Глаза так широко раскрылись, что, казалось, выскочат из орбит. Он замер на месте. Весь напрягся с ножом в руке.

«Может, Манас не заметит, что дверь открыта, уйдет... И откуда он взялся, черт!..»

Манас ждал, ждал — ответа не было.

— Кхе-кхе!..

Аршо осторожно направился к двери. «Этот болван может войти. Увидит меня — поднимет крик, это уж точно». Продавец не