На Харроу-Хилл - Джон Вердон

Его прервал звук где-то неподалёку — тихий, прерывистый стон, едва слышный, но полный боли, почти как крик.

Грег Мейсон стоял у своей машины, между Фэллоу и Морганом, и смотрел на лицо в раскрытом мешке для трупов. Его собственное лицо было перекошено страданием.

— Бедняга, — тихо сказал Барстоу.

Гурни наблюдал, как Морган усадил Мейсона на пассажирское сиденье «Приуса». Майк остался стоять, наклонившись и что-то говоря ему вполголоса, Фэллоу застегнул молнию на мешке для трупов и вместе с помощником покатил носилки к фургону для перевозки тел.

Гурни двинулся следом.

— Доктор Фэллоу?

Фэллоу обернулся и уставился на Гурни немигающим, ничего не выражающим взглядом.

— Доктор, если вы готовы сейчас чем-то со мной поделиться, пусть даже предположением, это может оказаться крайне полезным. В данном случае фактор времени…

Фэллоу оборвал его:

— Фактор времени есть всегда. Всем всё нужно немедленно.

Гурни повернулся чтобы уйти, когда Фэллоу вдруг огорошил его скороговоркой фактов:

— Незначительные следы синей краски по нижнему краю раны на шее. Несколько волосяных фолликулов вырваны из кожи головы — тело перетаскивали за волосы к месту окончательного размещения. Перерезаны правая сонная артерия и правая яремная вена. Из тела выкачано значительное количество крови, найти её не удалось. Следы сильного удара по верхней теменной кости черепа — предполагаю инструмент, похожий на тот, которым убили собаку в доме Рассела.

— Верхняя часть теменной области? — уточнил Гурни. — Это значит, удар пришёлся по макушке?

— Да.

Не добавив ни слова, Фэллоу зашагал к своему «Мерседесу», а его помощник погрузил носилки и мешок с телом в фургон.

Через минуту обе машины — покатили по усыпанной гравием подъездной дорожке, проложенной через заросшую травой поляну, и исчезли в тени сосен.

Пока Гурни смотрел им вслед, к нему подошёл Морган. Он огляделся и понизил голос:

— Ты уловил какой-нибудь запах?

— Запах?

— От Фэллоу. Алкоголь.

— Нет.

— Хорошо. — Он взглянул на часы. — Мне нужно вернуться в штаб и начинать готовить заявление. Пресс-конференция в семь. Не думаю, что ты захочешь…

— Даже не начинай.

Морган кивнул:

— Верно. Итак… что ты думаешь обо всём этом?

— Кроме того, что это ужасно, добавились по меньшей мере три тревожных акцента. Во-первых, время. В отличие от убийства Кейна, это не связано с убийством Рассела: Там Тейт устранил того, кто узнал его по дороге на Харроу-Хилл. Здесь речь о другом. Во-вторых, пропавшая кровь — создаётся впечатление, что её изъяли из тела и увезли. Зачем — остаётся гадать. И, наконец, то, чего ты ещё не видел: надпись кровью в доме. Складывается ощущение, что нечто скорее начинается, чем заканчивается.

Морган замялся, а затем неохотно направился через парковку к дому.

Гурни вернулся к своему «Аутбэку», достал телефон и позвонил Мадлен.

Он почти надеялся, что звонок уйдёт в голосовую почту, но она ответила.

— Дай угадаю, — сказала она. — Что-то случилось, и к ужину тебя не будет.

— Тут сложная ситуация.

Она молчала, ожидая продолжения.

— Сегодня нашли ещё два тела. Женщины. Им перерезали горло.

Она издала короткий стон.

— И возможно, это ещё не конец.

— Что ты имеешь в виду?

— Убийца оставил послание, но я сейчас не хочу вдаваться в детали.

— Ничего не объясняй. Я поговорю с Винклерами. Позвони, когда сможешь.

— Позвоню.

— Будь осторожен.

— Постараюсь.

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже.

Он посмотрел на часы в телефоне, глубоко, медленно вдохнул, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза — на мгновение, чтобы ухватиться за тишину, — перед разговором с Грегом Мейсоном, который, как он почти не сомневался, окажется эмоционально изматывающим.

Громкий стук в стекло у его головы вернул его к реальности. Опустив окно, он увидел, как Морган смотрит сверху вниз.

— Ты в порядке?

— В порядке, — ответил Гурни. Во рту пересохло. Он ничего не ел со времени утреннего кофе и тоста.

— Что за чертовщина - эта надпись на стене, — сказал Морган.

— Чертовщина, — согласился Гурни.

— Слушай, мне надо в штаб — готовиться к этой чёртовой пресс-конференции. Похоже, здесь всё под контролем. Барстоу продолжает сбор улик. Тело отправлено на вскрытие. Патруль держит периметр. Ты собираешься какое-то время побыть с Мейсоном?

— Да.

— Отлично. Если нужно будет связаться… — Он неопределённо махнул рукой и направился к своему «Тахо».

Гурни порылся в нише между передними сиденьями, достал маленькую бутылочку воды, осушил её и швырнул пластик за своё кресло.

Выйдя из машины, он направился к «Приусу». Едва он сел рядом с Мейсоном, как понял: прежнее отчаяние на лице того сменилось чем-то, больше похожим на гнев. Тот кивал сам себе, словно подтверждая внутреннее решение.

Гурни подождал.

— Это единственное объяснение. То, что вы сказали. Что Тейт жив. Этот злобный сукин сын жив!

— Почему вы так уверены?

— Никто другой не поступил бы так. Её любили все. Все в колледже её любили. Все, кроме Билли Тейта.

— Потому что она сообщила о его поведении в полицию?

Мейсон, кажется, не услышал вопроса.

— Даже после выпуска дети поддерживали с ней связь. Они её обожали. И не только дети. Она умела находить общий язык с людьми. — В его устах это звучало почти как мистический дар. — Она была удивительным человеком. Ей было интересно всё и вся. Ей было не всё равно. Людей тянуло к ней. У неё не было врагов. Только Тейт.

Гурни мельком подумал, почему же брак с такой женщиной закончился разводом, но задавать этот вопрос сейчас было бы неуместно.

Он выбрал осторожный путь:

— Что именно ей не нравилось в вашем тракторе?

Мейсон растерянно моргнул:

— Что?

— Вы говорили, Линда терпеть не могла ваш трактор. Я всё гадал — почему.

Мейсон поднял руку, будто желая отмахнуться, но жест повис в воздухе. Он открыл рот, но тут же закрыл.

Гурни видел, как гнев уступает место усталой печали. Голос Мейсона стал едва слышен:

— На самом деле она не ненавидела трактор.

Гурни вопросительно посмотрел на него.

— Иногда обстоятельства говорят сами за себя. Понимаете?

— Трактор что-то для неё символизировал?

Мейсон вздохнул:

— Наши различия. То, на чём я был зациклен, то, на что тратил