На Харроу-Хилл - Джон Вердон

Гурни удивила горечь в его голосе:

— Похоже, тебе не по душе жить здесь.

— Мы с Кэрол здесь и не живем. Я не потянули бы это финансово, даже когда она работала. Мы живем в глуши, между этим местом и Бастенбургом. На отшибе земля дешевле.

Такое самобичевание было Гурни знакомо еще со времен нью‑йоркской службы — и снова начинало действовать ему на нервы. Через полтора километра, когда слева блеснул голубой простор озера, а справа вздымался густо заросший лесом склон, Морган сбавил скорость и свернул в чащу на грунтовку, помеченную табличкой: «ЧАСТНАЯ ДОРОГА».

— Подножие Харроу‑Хилл, со стороны поместья Рассела.

Гурни всмотрелся вперед, туда, где дорога резко пошла в гору сквозь полумрак леса. Унылая зелень раскидистой тсуги и выступы кремнисто‑черных скал разительно отличали этот склон от художественной благостности «Приозёрного шоссе».

— Мрачноватый подъезд для большого поместья, — заметил Гурни.

Морган усмехнулся безрадостно:

— Жизнерадостность никогда не числилась среди достоинств семейства Расселов.

Преодолев ряд темных подъемов и ложбин, они выехали к воротам в высокой каменной стене. Декоративные кованые створки раскрыты, но проезд перехватывала желтая полицейская лента. За ней тянулась длинная аллея высоких буков, смыкавшихся кронами над посыпанной бежевым гравием дорогой. В конце просматривался портик массивного прямоугольного каменного дома. Гурни не покидало чувство, что в идеальной геометрии этого ансамбля есть что‑то холодное, почти не реальное.

Из‑за деревьев появился молодой офицер с планшетом в руке и нашивкой полиции Ларчфилда на рукаве, настороженно вгляделся в Гурни через лобовое стекло. Морган опустил боковое окно.

— Доброе утро, Скотти.

— Доброе утро, сэр. Если вы не возражаете, для внесения в журнал осмотра места происшествия мне понадобится имя вашего пассажира.

Морган продиктовал по буквам. Офицер записал имя в блокнот, опустил желтую ленту и жестом пропустил их на территорию усадьбы.

Прямая, как стрела, подъездная аллея у дома расходилась на две симметричные дуги, сходившиеся под портиком. Узкая ветка от дальней стороны портика уводила к трехпролетному каретному сараю в шесть этажей, со сланцевой крышей. Морган остановился у главного фасада, в хвост к шести полицейским машинам: четырем черно‑белым патрульным, «Доджу Чарджеру» без опознавательных знаков и серому техничному фургону. Широкая каменная лестница вела к двери из полированного красного дерева.

— Ну и дворец, да? — сказал Морган. — Котсуолдский камень. Дед Ангуса привез из Англии.

Гурни отметил про себя знакомую двойственность Моргана — смесь благоговения и презрения к чужому богатству, — но вслух ничего не сказал.

Морган распахнул дверь:

— С чего начнем? Изнутри или снаружи?

— Для начала хочу понять, кто у вас на площадке и чем занимается.

— Два ключевых человека, с кем тебе стоит познакомиться, — Брэд Словак и Кира Барстоу. Брэд — детектив, он же координатор на месте. Кира — наш главный криминалист и преподает «Судебное дело» в колледже. Плюс четыре патрульных — помогают им обоим.

— Судмедэксперт был здесь вчера?

— Доктор Рональд Фэллоу. Он живет рядом, приехал быстро. Осмотрел тело на месте, отвез его в свой офис в Кларксбурге, назначил вскрытие на сегодняшнее утро. Может, к вечеру даст предварительное заключение. А может, и нет. С Фэллоу, мягко говоря, непросто.

— Что ты сказал своим людям о моем визите?

Морган провел языком по губам:

— В общих чертах: бывший детектив нью‑йоркского отдела убийств, очень успешный, на пенсии, преподает методику расследований в академии. И что, поскольку твой опыт в основном городской, тебе любопытно посмотреть, как такой отдел, как наш, работает над тяжкими преступлениями.

— Это ты им и сказал?

— По сути, не ложь.

— То есть не совсем правда?

Морган промолчал. Его умение правдой наводить ложное впечатление всегда было одним из сомнительных талантов — и немаловажной причиной, почему Гурни тяготила его компания.

— Хорошо, — сказал Гурни. — Пройдемся по периметру.

6.

Пока группа криминалистов не завершила первичный осмотр, Гурни и Морган облачились в белые комбинезоны «Тайвек», натянули бахилы и нитриловые перчатки — и только после этого переступили в огражденную зону.

Они начали обход с правого фасада огромного дома, где лужайка уходила от клумб с нарциссами, к густому кустарнику на кромке природного леса. Где‑то щебетали птицы, вдали дробно стучал дятел. Утреннее солнце превращало окна первого этажа в мерцающие прямоугольники света.

Движение у подоконника одного из окон зацепило взгляд Гурни. В оконной нише стоял ящик с красными тюльпанами; он решил было, что их качнул ветерок. Но нет — движение было не снаружи, а за стеклом: черный кот, усевшийся на подоконнике, поднял голову и уставился на него прищуренными янтарными глазами.

Дальше, с этой стороны, ничего аномального он не заметил — разве что весь дом отдавал не частной резиденцией, а музеем. Задний фасад поражал не меньше. Там к основному зданию примыкала оранжерея — почти во всю длину и высоту дома, куполообразная, из стеклянных панелей на изящных арках. Зеленовато‑бурый налет на металле и общий рисунок конструкций, придавали ей отчетливый викторианский стиль.

Желтые полицейские ленты, веером расходились от стен оранжереи к лесу, не меньше чем на сотню метров, вычерчивая широкий сектор лужайки. Внутри — ряд за рядом — лежали такие же ленты, разделяя территорию на секторы, для тщательного осмотра и поиска улик. По внешнему краю, опустив головы, медленно двигались две фигуры в комбинезонах «Тайвек».

Морган приподнял ленту, пропуская Гурни, и прошел следом. За стеклянной дверью оранжереи еще двое в защитных костюмах — коренастый краснолицый невысокий мужчина и высокая темнокожая женщина — оживленно спорили. Жестикуляция мужчины была напористой, аргументирующей.

Морган кивком пригласил их подойти.

Первым подошел мужчина. Рыжеватые волосы стрижены «под форму» — коротко по бокам. Из‑за бычьей шеи круглое скуластое лицо казалось маленьким. Он коротко, почти строевым тоном, поприветствовал Моргана:

— Сэр.

Женщина последовала за ним — стройная и подтянутая даже в неуклюжем «Тайвеке».

Морган представил:

— Брэд Словак, Кира Барстоу… Дэйв Гурни.

— Сэр, — повторил Словак, на этот раз с уважительным кивком.

Барстоу протянула руку; рукопожатие у нее было крепкое.

— Есть новости? — спросил Морган.

Словак провел ладонью по рыжеватой щетине на макушке, прежде чем ответить, быстро взглянул на Барстоу:

— Мы пытаемся разобраться с проблемой отпечатков.

Барстоу метнула на него косой взгляд:

— С отпечатками нет проблемы. — В ее голосе звучали карибский акцент.

Словак наклонил голову из стороны в сторону, как человек, разминающий затёкшую шею: