Лазарь Каганович. Узник страха - Валерий Викторович Выжутович
Столкновение Хрущева и Маленкова по поводу реформ в деревне имело чисто аппаратный характер. С необходимостью этих реформ были согласны все. Хрущев был недоволен тем, что о них объявил Маленков на сессии Верховного Совета, а не он, Хрущев, на пленуме ЦК.
2 января 1954 года Хрущев направил в Президиум ЦК докладную записку «Пути решения зерновой проблемы». 25 января вопрос рассматривался на Президиуме ЦК КПСС. Маленков, Молотов Ворошилов не согласились с Хрущевым. Они предложили направить ресурсы на восстановление старопахотных земель и разоренных войной хозяйств центральных и северо-западных областей РСФСР. Каганович же горячо одобрил хрущевскую инициативу – и потому что не имел опасной привычки перечить вождю, и потому что за освоение целины проголосовало большинство членов Президиума; в июне 1957 года он тоже будет уверен, что действует заодно с большинством, но жестоко ошибется.
Освоение целины началось без всякой предварительной подготовки, при полном отсутствии инфраструктуры – дорог, зернохранилищ, квалифицированных кадров, не говоря уже о жилье и ремонтной базе для техники. Все это не закладывалось в планы, целина застала экономику врасплох. Хрущев требовал от Госплана высоких заданий целинникам. Природные условия степей не принимались во внимание: не учитывались песчаные бури и суховеи, не были разработаны щадящие способы обработки почв и адаптированные к этому типу климата сорта зерновых. Комплектование целинных отрядов было возложено на комсомольские комитеты. Они начали набирать добровольцев – это были в основном рабочие и служащие с семилетним образованием. Дефицит образованных специалистов обнаружился сразу же. В результате появилась разнарядка на техников и инженеров-механизаторов, которую невозможно было выполнить иначе как административным авралом.
Из набросков речи Л.М. Кагановича к пленуму ЦК КПСС «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель» (речь не была произнесена) Февраль – март 1954 [РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 29. Л. 130–131]
За 1954–1961 годы целина поглотила 20 процентов всех вложений СССР в сельское хозяйство. Из-за этого аграрное развитие традиционных российских районов земледелия основательно затормозилось.
Из воспоминаний Молотова:
«Целину начали осваивать преждевременно. Безусловно, это была нелепость. В таком размере – авантюра. Я с самого начала был сторонником освоения целины в ограниченных масштабах, а не в таких громадных, которые нас заставили огромные средства вложить, нести колоссальные расходы вместо того, чтобы в обжитых районах поднимать то, что уже готово. А ведь иначе нельзя. Вот у тебя миллион рублей, больше нет, так отдать их на целину или уже в обжитые районы, где возможности имеются? Я предлагал вложить эти деньги в наше Нечерноземье, а целину поднимать постепенно. Разбросали средства – и этим немножко, и тем, а хлеб хранить негде, он гниет, дорог нет, вывезти нельзя. А Хрущев нашел идею и несется, как саврас без узды!»
Свои реформы, и не менее смелые, пытался проводить и Маленков. Он предложил увеличить финансирование легкой и пищевой промышленности в знак заботы о повседневных потребностях населения. А в мае 1953 года по его инициативе было принято постановление правительства, вдвое уменьшавшее доходы партначальников: ликвидировались так называемые конверты – дополнительные вознаграждения, не подлежащие учету. Через четыре месяца Хрущев ответил на этот демарш: восстановил прежние привилегии.
Таким образом, в стиле руководства Хрущев и Маленков тоже не совпадали. Как и в отношении к партийным чиновникам. Маленков критиковал их, упрекал в оторванности от народа и пренебрежении нуждами простых людей. Не учитывать интересы партаппарата – это была его роковая ошибка. В то время как Хрущев, напротив, делал ставку на партаппарат. Вскоре члены Президиума разделились на два лагеря. «Всем было известно, что Молотов, Каганович и другие члены Президиума ненавидят Маленкова», – писал зять Маленкова Владимир Шамберг.
Номенклатура с нарастающим раздражением отмечала, что Маленков заходит слишком далеко. Он, например, «замахнулся» на роль партии – заявил, что она была создана для захвата и удержания власти, но теперь, когда социализму ничто не угрожает, должна отойти на второй план. Он выдвинул также идею о мирном сосуществовании государств с различным общественно-политическим строем, и этим тоже навлек на себя недовольство партийного руководства. Его обвинили в отказе от борьбы против мирового империализма. Каганович заявил, что Маленков отстаивает «капитализм, социал-демократию, меньшевизм» и «политическую трусость».
В январе 1955 года на пленуме ЦК Хрущев подверг разгромной критике работу правительства, а 8 февраля на сессии Верховного Совета СССР Маленков был освобожден от обязанностей председателя Совета министров. Его назначили министром электростанций и одним из заместителей председателя Совета министров СССР. Место в Президиуме ЦК он, однако же, сохранил.
«После нескольких наскоков на Маленкова, – вспоминает Каганович, – Хрущев внес предложение об освобождении его от обязанностей председателя Совета министров. Надо сказать, что члены Президиума, в том числе, конечно, и я, который знал его по работе в МК и ЦК с лучшей стороны, вначале не соглашались с этим предложением Хрущева, но потом, при его повторном настойчивом предложении, мы, чтобы не создавать кризиса в руководстве ЦК, согласились с освобождением Маленкова с сохранением Маленкова членом Президиума ЦК, как руководящего деятеля партии». Другим принципиальным оппонентом Хрущева выступал Молотов. Он возражал против полного вывода советских войск из Австрии. Был противником освоения целины. Пытался препятствовать включению Крыма в состав УССР. Не поддерживал хрущевскую программу массового строительства дешевых многоквартирных «пятиэтажек» («Я, – вспоминает Хрущев, – смотрел на него тогда, как на новорожденного. Он что же – только теперь узнал, что нет жилья и что люди живут в домах-клоповниках?»). Скептически относился к нормализации отношений с Югославией, продолжая считать ее фашистским государством. «Нет ни единого серьезного вопроса, по которому Молотов не выдвигал бы возражений! – сокрушался Хрущев на пленуме в июле 1955 года. – Почему? Мне кажется, виной тому его полная оторванность от жизни».
Из стенограммы речи Л.М. Кагановича на пленуме ЦК КПСС по докладу Н.С. Хрущева о Г.М. Маленкове 31 января 1955 [РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 29. Л. 154–159]
Еще Молотову не нравилось, что Хрущев постоянно вмешивается в деятельность Министерства иностранных дел. Вячеслав Михайлович считал МИД своей безраздельной вотчиной и к тому же считал Хрущева профаном в международных делах. По этому поводу на заседании Президиума однажды возникла перепалка. Ее красочно описал
