Коллаборационисты. Три истории о предательстве и выживании во время Второй мировой войны - Иэн Бурума
Тем не менее перед этими роковыми переменами Вайнреб получил еще одно задание. Оно звучит как бред, но логично вписывается в череду выдуманных эпизодов его личной одиссеи. На одной из регулярных встреч с агентами СД в Гааге Вайнреб выразил интерес к тому, как немцы выслеживают своих жертв. Как они узнают, где скрываются евреи? Фриц Кох и его голландские помощники убедили Вайнреба, что осведомители играли здесь лишь второстепенную роль. Данные они получали преимущественно из доносов, которые отправляли по почте обычные голландцы самых разных профессий – врачи, учителя, домохозяйки, бизнесмены и т. д. Возможно, предложили сотрудники СД, Вайнребу стоило бы как следует изучить этот интересный феномен. Он же, в конце концов, блестящий ученый. Подробное исследование о выявлении евреев со всеми фактами и цифрами – идеальный вариант для него, который немецкие власти будут приветствовать.
Вайнреб согласился на это задание и получил доступ к досье гестапо. Он нашел там именно то, о чем говорили чиновники СД: письма, некоторые на безупречном немецком, от высокообразованных бюргеров, которым требовались какие-то услуги, а взамен они готовы были сообщить, где скрываются евреи. Другим мешали докучливые беглецы, которые слишком шумели, живя под полом или в чулане над ванной. Были среди доносчиков бизнесмены, желавшие избавиться от бывших партнеров, чтобы те ничего не требовали от них после войны. Особенно поразило Вайнреба письмо набожного христианина, утверждавшего, что Господь велел ему донести на убийц Христа.
Вайнреб пытался показать, что голландцы ничем не лучше немцев. А осведомители значительной роли не играли, что снимало с него гнет ответственности. Холокост не был бы возможен без мелкобуржуазного ханжества, одержимости порядком, жадности и конформизма. Он писал об этом в конце 1960-х годов, когда протестовавшие против авторитаризма студенты и интеллектуалы левого толка, вдохновленные председателем Мао, французским философом Жан-Полем Сартром и социологом Гербертом Маркузе, выступали против «истеблишмента» во всех его классовых проявлениях. Новые историки активно «демифологизировали» традиционный нарратив о героическом Сопротивлении во время войны, разоблачая – или даже утрируя – размах коллаборационизма голландцев. На повестке дня было ниспровержение институтов власти. История Вайнреба идеально вписывалась в эпоху. Даже если его «исследовательский проект» не имел никакого отношения к действительности, а все примеры коллаборационизма были выдумкой, аргумент Вайнреба все равно попадал в яблочко. Нацистские оккупанты успешно использовали покорность в целом законопослушного населения, а также самые низменные инстинкты некоторых людей. Нет сомнений, что гестапо в его конвейере убийств значительно способствовали доносы обычных граждан, которыми двигала жадность, трусость или злоба. В Нидерландах, как и во Франции и других оккупированных нацистами странах, гестапо получило столько анонимных писем, что не знало, как с ними быть. Даже в своих корыстных выдумках Вайнреб умел давить на самые больные точки.
Для человека, гордившегося умом и способностями, Вайнреб проявлял порой удивительную тупость – или только притворялся. Он уверяет, что лишь в 1944 году узнал о систематическом уничтожении евреев в газовых камерах. Анне Франк об этом стало известно из радиопередачи Би-би-си в 1942 году. Но не Вайнребу. Он утверждает, что эти ужасные новости сообщил ему в Гааге женатый на еврейке немецкий чиновник. Хуже всего, с точки зрения этого человека, было то, что такие люди, как Геммекер или агенты СД, просто продолжали свою работу как ни в чем не бывало. Никто не ощущал своей ответственности.
Второй список Вайнреба исчез после 3 февраля 1944 года. Терпение немцев лопнуло. Правда о списке наконец выяснилась. Вайнреб с женой и детьми стремительно покинули свой гаагский дом и нашли пристанище в сельской местности. Им помогли старые друзья, немецкие евреи по фамилии Бирнбаум. Уриэль Бирнбаум был живописцем и изображал религиозные мистические сцены (он также сделал отличные иллюстрации к «Алисе в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла). Его сестра Мириам встретила Вайнребов на местной железнодорожной станции. Даже скрываясь, что было ужасной пыткой для большинства беглецов, Вайнреб сохранял особое положение. «Нас приняли так радушно, – вспоминает он в мемуарах, – что мы сразу почувствовали себя как дома. Здесь светло… Мы улыбаемся друг другу на свету. Хорошо вместе. Но снаружи до сих пор ночь»[155].
Вайнребам помогала и другая удивительная еврейская семья по фамилии Дурлахер, все члены которой участвовали в Сопротивлении. Етти Дурлахер в мемуарах Вайнреба предстает как «маленькая крестьянка» – так он называл ее из-за непримечательной внешности. Она занималась поиском укрытий для евреев. Один из ее сыновей, Эван, готовил фальшивые удостоверения личности. Сразу после войны этого еврея из Сопротивления отправили солдатом в Голландскую Ост-Индию вместе с довольно многими другими участниками антифашистского подполья. В результате этой кошмарной смены ролей им надлежало подавить мятеж индонезийцев против голландского колониального господства.
С Вайнребом Дурлахеры познакомились через брата Эвана Лео. Лео арестовали и отправили в Вестерборк в 1942 году после того, как его задержали за езду на велосипеде без положенного заднего света. (Подобные мелкие нарушения могли иметь чудовищные последствия в системе, где органы власти привыкли действовать как им заблагорассудится.) Могло быть и хуже. Полиция могла узнать, что Лео помогал одному британскому пилоту вернуться в Англию. Г-жа Дурлахер, «маленькая крестьянка», попросила Вайнреба включить Лео в список. Он выполнил просьбу. Лео и его мать были убеждены, что именно список спас его от депортации и гибели. У Лео тогда поднялась опасно высокая температура после приема таблеток, которые тайно передал в лагерь его брат Эван. После того как его перевели в госпиталь вне территории лагеря, ему удалось бежать. Скрываясь вместе, Лео и Вайнреб проводили дни и отчасти ночи за теологическими беседами. Даже после войны Вайнреб мог рассчитывать на Дурлахеров как на своих самых верных сторонников.
Голландию целиком освободили в мае 1945 года, по большей части силами канадцев. Юго-восточные области страны были освобождены британскими, американскими и польскими войсками летом 1944 года. Семья Вайнреба пряталась на ферме. Перед возвращением в Гаагу Вайнреб решил, что не мешало бы узнать, как его там примут. У него наверняка возникнут неприятности из-за прежних связей с СД, вне зависимости от его намерений. Первым делом он проконсультировался в Гааге с адвокатом-евреем по фамилии
