Андрей Громыко. Дипломат номер один - Леонид Михайлович Млечин

Министр иностранных дел СССР А.А. Громыко. 14 августа 1959

[ТАСС]

Мао Цзэдун тут же написал в Москву: «Я от имени всех товарищей – членов Коммунистической партии Китая – выражаю вам сердечную благодарность… Мы глубоко тронуты вашей безграничной верностью принципам».

Но на встрече в Пекине 2 октября 1959 года Хрущев мягко выговаривал китайцам:

– Если уж вы стреляете, то следует брать эти острова. А если вы не считаете необходимым брать острова, то нечего и стрелять. Я не понимаю такой вашей политики. Честно говоря, я думал, что вы возьмете острова, и был огорчен, когда узнал, что вы их не взяли. Это, конечно, ваше дело, но я говорю об этом как союзник… Обстреливать острова, чтобы дразнить кошек, не стоит.

Мао Цзэдун не счел необходимым предупредить Москву о намеченной военной операции. Но при этом требовал солидарности от советского руководства, которое, как он считал, должно автоматически приходить ему на помощь.

Н.С. Хрущев и Мао Цзэдун. 1959

[РГАСПИ]

Хрущев попал в трудное положение. Он разрывался между необходимостью избежать ядерной войны и желанием сохранить важнейшего союзника. Никита Сергеевич оказался актером, играющим роль в пьесе, написанной другими авторами.

Он пытался произвести впечатление на Мао, но не владел тем языком, который Мао воспринимал всерьез. Никита Сергеевич предложил отправить китайских рабочих в Сибирь. Мао отчитал первого секретаря ЦК КПСС: это во времена колониализма Китай рассматривали как резервуар дешевой рабочей силы, поэтому китайцы считают такие предложения обидными…

К облегчению Громыко, отношениями с Китаем, как и с другими социалистическими странами, в основном ведал аппарат ЦК партии, отдел, которым руководил Юрий Владимирович Андропов.

Кстати, Громыко помог карьере будущего генерального секретаря ЦК КПСС.

Сразу после смерти Сталина, 19 марта 1953 года, в аппарате ЦК образовали отдел по связям с иностранными компартиями. Сотрудники отдела следили за деятельностью иностранных компартий, принимали делегации, приезжавшие в Советский Союз, и помогали политэмигрантам, которых в нашей стране было немало.

С марта 1955 года отделом руководил кремлевский долгожитель, выпускник Института красной профессуры и бывший работник Исполкома Коммунистического Интернационала Борис Николаевич Пономарев. При Хрущеве он стал академиком. Борис Николаевич поставил рекорд – заведовал отделом больше тридцати лет, пока Горбачев не проводил его на пенсию.

В начале 1957 года пономаревский отдел решили разделить, чтобы одно подразделение занималось капиталистическими и развивающимися странами, другое – социалистическими. 21 февраля вопрос обсуждался на заседании Президиума ЦК. Решили создать международный отдел ЦК, во главе которого оставили Пономарева, и отдел по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран. В газетах его полное название никогда не упоминалось, писали коротко и внушительно – отдел ЦК.

Задачи новой структуры сформулировали так: поддержание тесных контактов с братскими партиями, изучение экономических и социально-политических процессов в соцстранах, разработка планов всестороннего сотрудничества, контроль за всеми советскими ведомствами и организациями «в их сношениях со странами народной демократии» и наблюдение за политической работой с приезжающими в Советский Союз гражданами этих стран.

Кандидатуру руководителя нового отдела подбирал кандидат в члены Президиума ЦК Дмитрий Шепилов, которого Хрущев только что вернул из Министерства иностранных дел на пост секретаря ЦК.

Шепилов предложил Николая Павловича Фирюбина, посла в Югославии. Фирюбин был сравнительно молодым дипломатом. Инженер по образованию, он рано попал на партийную работу и в годы войны служил секретарем Московского горкома по промышленности. Лишился должности в конце 1949 года, когда Сталин устроил большую чистку столичной команды, и оказался на дипломатической работе.

Но Хрущев возвращать Фирюбина на партийную работу не захотел. Секретариату ЦК поручили подобрать другую кандидатуру. Искали опять же среди дипломатов с опытом партийной работы. Через неделю, 26 февраля, Громыко рекомендовал на этот пост посла в Венгрии Юрия Андропова. Возражений не последовало.

Секретарь ЦК КП(б) Карело-Финской ССР, депутат ВС СССР Ю.В. Андропов. 1950

[РГАКФД]

Андропов получил редкую возможность набрать молодых людей, не прошедших школу партийного аппарата. Обычно в аппарат ЦК принимали только со стажем освобожденной партийной работы, то есть бывших секретарей райкомов-горкомов-обкомов. Использовать их на аналитической работе в сфере мировой политики было трудновато. А Юрий Владимирович приглашал людей со стороны – из Министерства иностранных дел, академических институтов и научных журналов.

Осенью 1957 года Громыко оказался вовлечен в сложную интригу, задуманную Хрущевым для того, что избавиться от популярного в стране министра обороны маршала Георгия Константиновича Жукова. 15 августа в постановлении Президиума ЦК записали:

1. Утвердить сроки поездки Маршала Советского Союза Г.К. Жукова в Югославию с 8 по 16 октября и Албанию с 17 по 25 октября 1957 года.

Обязать МИД СССР (т. Громыко) согласовать с Правительствами ФНРЮ и НРА сроки поездки Маршала Советского Союза Г.К. Жукова в соответствии с настоящим решением.

Постановление Президиума ЦК КПСС «О мероприятиях в связи с поездкой Г.К. Жукова в Югославию и Албанию». 15 августа 1957

[РГАНИ]

2. Поручить МИД СССР (т. Громыко) совместно с Министерством обороны (т. Жуковым) согласовать с Правительствами Югославии и Албании программу пребывания т. Жукова в этих странах…

4. Обязать ТАСС (т. Пальгунова) совместно с отделом печати МИД СССР обеспечить освещение в советской печати поездки Маршала Советского Союза Г.К. Жукова в Югославию и Албанию.

Андрей Андреевич и его дипломаты все подготовили. 4 октября министр обороны Жуков вылетел в Севастополь, а оттуда на крейсере «Куйбышев» в сопровождении эсминцев «Блестящий» и «Бывалый» отправился с официальным визитом в Югославию и Албанию.

А в Москве начались события, которые стали сюрпризом для Громыко, как и для многих других. Пока Жуков находился за границей, Президиум ЦК принял постановление «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Флоте». По всей стране проходили партийные собрания, где резко критиковали министра обороны – невиданное дело! Жуков об этом не подозревал, хотя ему доложили, что связь с Москвой внезапно прервалась. Опытный человек, мог бы сообразить, что это означает…

Вместе с министром обороны в Югославию командировали специального корреспондента «Красной звезды». Первые два его репортажа газета опубликовала. А потом помещала только короткие сообщения ТАСС. Жукова сопровождал заместитель начальника ГлавПУРа генерал-полковник Федор Петрович Степченко. Он не понимал, почему главный орган Министерства обороны не освещает визит Жукова, запрашивал Москву. Главный редактор «Красной звезды» Николай Иванович Макеев, получив соответствующие указания, вяло оправдывался:

– В газете не хватает места. Вот, спутник запустили…

Жуков отправил шифротелеграмму в Москву. 14 октября ему сухо и официально ответил Президиум ЦК:

Мы учитывали, что в настоящее время за границей находятся две советских делегации: делегация Верховного Совета СССР