Последний Герой. Том 4 - Рафаэль Дамиров

— Это ты, значит, сдал им Кабана?

— У меня выхода не было! — зачастил Савелий Натанович, испуганно замахав руками, словно пытаясь защититься от обвинений. — Вы не понимаете, они бы меня просто убили! Я случайно услышал, что им нужен левша, только левша, непременно. Я сразу сообразил, что человека, которому таблетку подсыпал, они забрали. И он был левша, я вспомнил, как он держал кружку, а я под локоть ему попал. Я видел, как его увезли, но куда — понятия не имею. Потом, я же говорю, им кто-то позвонил, сказал, что это не тот человек, ошибка вышла. А я сразу вспомнил, что Кабан-то левша, и предложил… его. У нас с ним старые счёты. Он ведь ревновал ко мне свою жену, Натали. Но она сама, она…

— Короче, — оборвала его раздражённо Кобра, — к делу ближе давай. Без своих амуров.

Савелий Натанович нервно сглотнул и продолжил уже чуть тише, сдавленно:

— Я позвонил Кабану и сказал, что есть срочная и важная информация. Про жену его, про меня, ну, вы понимаете. Он тут же вспыхнул, в ярости был, приехал моментально на то самое место, пустырь, который мне указали. Там эта троица его сразу скрутила, что-то ему вкололи и закинули в багажник. Я-то думал, всё, конец и мне теперь. Но они подвели меня к багажнику и заставили руку положить на тело Кабана. И на камеру проговорить, что это я его выманил, что участвовал в похищении. Это так они взяли меня на крючок и сказали, что теперь буду работать на них.

— Зачем им такое ничтожество, как ты? — хмыкнула Оксана.

Мехельсон повесил голову — мол, уж не за стихи, конечно — и пробубнил:

— Сказали, что я всех знаю в пивнушке, могу свободно подсыпать таблетки посетителям, выбирать тех, кто левша. Что пригодятся мои услуги ещё не раз… И они мне… хорошо заплатили.

— Почему не пошёл сразу в полицию⁈ — гневно перебила его Кобра. — С этими деньгами? Понимал же, за что деньги, а?

— Они угрожали! Сказали, что убьют, если откажусь! Если пойду в полицию, убьют! Если спрячусь, будут искать и всё равно найдут, и это видео отправят… куда надо. И тогда меня будете искать и вы, и они. Что мне оставалось делать⁈ Я простой поэт, я не шпион, я маленький человек, — Мехельсон даже почти пустил слезу.

— Конечно, а сейчас ты — соучастник организованной преступной группы, занимающейся похищением и убийством людей, — тихо, но очень жёстко проговорил я.

— Нет, нет! — замотал головой Савелий Натанович. — Они никого не убивали при мне. Только усыпляли… Я подумал, что всё будет нормально, ну как-то… Я бы никогда…

— Ну конечно, Кабану-то сейчас очень нормально, — с сарказмом процедила Кобра. — С моста прыгнул — теперь его душа тебе благодарна.

— Но он сам, сам спрыгнул… Я не знаю, как это произошло! Вы думаете, всё было подстроено? Неужели, невозможно, невозможно!

— Это не твоё дело! — резко оборвал я его. Достал из папки фотографию и положил перед ним на стол. — Вот этого человека ты тоже опоил? Смотри внимательнее, Сава.

На фото был Антон Столяров в военной форме. Савелий Натанович вздрогнул и испуганно посмотрел на снимок:

— Да… его тоже я.

— По какой схеме работали? — спросил я холодно, не сводя с него глаз.

Он торопливо вытащил из кармана старенький кнопочный телефон и положил перед нами:

— Вот… Они дали мне телефон. На него приходят сообщения с неизвестного номера. Там называют точное время, когда я должен быть в пивной. Хотя я и так там каждый вечер. Но к этому времени я должен высматривать людей, кто кружку пива берёт левой рукой. Затем к такому подсесть, заболтать его и незаметно таблетку подкинуть. В ответ я просто отсылаю точку, мол, готово. Дальше… дальше я не знаю, что. Но таблетка действовала мощно, как убойная доза ерша, смеси водки и пива. Человек знаете как пьянел, на глазах метаморфоза, фьюить — и сразу собирался уходить. А потом они его хватали уже на улице.

— И сколько людей ты так отправил? — с отвращением процедила Кобра.

— Нет! Никого больше! Только Кабана выманил и вот этого военного опоил. Только двоих, честно! Ну, первого… Но тогда вообще не знал. Вы понимаете, вы же понимаете?..

— И сколько тебе платили за них? — уточнил я резко.

Он назвал сумму, и я невольно присвистнул. Немалые деньги…

* * *

Я остановил машину у здания Следственного комитета. Горе-поэт сидел рядом на переднем сиденье, понуро и молча, руки его были скованы наручниками. Я набрал Паука, сообщил, что жду его на улице. Минуты через три Женя вышел из здания и медленно направился ко мне. Он подошёл и уселся в салон. Повисла неловкая пауза.

— Ну, рассказывай, — обернулся я к Савелию Натановичу. — Это следователь. Все, что мне рассказал, выкладывай.

Тот нехотя снова пересказал всю историю. Паук внимательно слушал, губы его поджимались всё сильнее, а в руках он нервно крутил шариковую ручку, словно собираясь её сломать.

Закончив рассказ, поэт замолчал, испуганно глядя на следака.

— Давай выйдем, потрещим, — кивнул я Пауку.

Мы вышли из машины, сделали пару шагов в сторону, остановились возле старого тополя, ствол которого был сильно изъеден временем и насекомыми.

— Ну что, возбуждаешь дело? — спросил я его прямо и жёстко.

Паук недовольно поморщился, посмотрел на меня с раздражением:

— На каком основании, Макс?

— Тебе только что подробно рассказали, что у нас в городе действует организованная группа, похищающая людей, — резко сказал я.

— Да? — он скептически усмехнулся. — Где трупы? Где свидетели? Где заявления от потерпевших? Ничего этого нет.

— Вот тебе свидетель! — я указал на машину, где, сжавшись в комок, сидел перепуганный поэт.

— Завтра твой свидетель скажет, что его похищали инопланетяне, препарировали и лазили во все дыры. Я что, по каждому пьянице и городскому сумасшедшему должен дела возбуждать?

— Столяров же пропал, ты знаешь об этом.

— Ну пропал, и что? Трупа нет. Материал проверки — это не основание для возбуждения уголовного дела.

— Вот свидетель говорит, что подсыпал ему таблетку, — напомнил я, пытаясь достучаться до него.

Паук сжал губы ещё теснее.

— И что? Может, это реально