Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

— Послушай, я ценю твои старания. Это не изменит моего мнения о нас, но я действительно ценю то, что ты проделал весь этот путь, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Тем не менее мне некомфортно, что ты остаешься в доме. Прости, но я так чувствую. У меня есть Беа, и сейчас я испытываю сильный стресс…

— Я все понимаю, — перебивает он. — Это совсем не проблема. Я остановлюсь в гостинице. В воскресенье утром я вернусь в город.

Когда я не отвечаю, Эзра подходит ближе и понижает голос.

— Я ничего не жду. Серьезно. Ты мне просто небезразлична, Мэй. Нет причин становиться чужими только потому, что мы больше не встречаемся. Позволь мне быть твоим другом.

Другом. Я бы посмеялась над этим, если бы не было так грустно.

У меня нет друзей. У меня есть секреты. Есть багаж и душевные раны. Но друзей у меня никогда не было и до сих пор нет, потому что я Блэкторн.

Если бы у нашей семьи был девиз, он звучал бы так: «Идите на хрен».

Но, как ни странно, тетушки, похоже, прониклись симпатией к Эзре во всем его очаровании ботаника в темно-синем блейзере. Должно быть, это склонило чашу весов в его пользу, потому что я ловлю себя на том, что соглашаюсь с ними.

— Ладно. На выходные. Но как друзья, верно?

В его улыбке появляется облегчение. Кивая, он соглашается.

— Просто как друзья. Это будет здорово.

Мне кажется, он сильно преувеличивает.

Мы заходим в дом в неловком молчании, но оно не причиняет боли. Вернувшись на кухню, мы сидим и болтаем о пустяках с тетушками, которые за спиной у Эзры многозначительно подмигивают мне.

Я улыбаюсь и делаю вид, что ничего не замечаю, потому что это же моя гребаная жизнь, верно?

Беа спускается по лестнице как раз в тот момент, когда Эзра уходит. Я смотрю, как его машина выезжает за ворота, затем оборачиваюсь и обнимаю дочь.

— Доброе утро, милая.

— Доброе утро.

— Ты поздно встала.

Зевая, она кивает. Беа вялая и бледная, с сонными глазами, длинные волосы спутаны. Я глажу ее по волосам и спрашиваю, снились ли ей приятные сны.

— Мне снова приснилось, что я большая черная собака. Только на этот раз я охотилась.

— На кого охотилась?

Она пожимает плечами.

— Не знаю. Я толком не разглядела, потому что была в какой-то пещере или туннеле, и там было темно. Но, вроде как, это была ящерица. Только огромная.

Кажется, дочь не расстроилась из-за этого, поэтому я целую ее в макушку и веду за руку на кухню завтракать, а когда она заканчивает, оставляю ее заниматься с Кью. Они устраиваются в большой комнате у незажженного камина, чтобы Беа могла закончить последние уроки перед школой, а я поднимаюсь наверх и звоню своей начальнице.

Я попадаю на ее голосовую почту, поэтому оставляю сообщение и звоню ее боссу.

Там тоже голосовая почта. Я просматриваю свою электронную почту, чтобы проверить, не пропустила ли я что-нибудь от них. Когда поиск ничего не дает, я отправляю им электронное письмо с просьбой созвониться.

Теперь становится понятно зачем Ронан забрал мой пистолет. Он понимал, что я сделаю с ним, когда узнаю, что он поспособствовал моему увольнению из музея.

Его интеллектуальные игры – это что-то с чем-то. Макиавелли ему и в подметки не годится. Следующий звонок я делаю самому темному принцу.

— О, привет, — говорю я, когда он отвечает. — Не помешаю ли я чему-то важному?

— На самом деле, ты помешала многим вещам. Почему ты злишься на меня сейчас?

Ронан слышит, что моя показная вежливость лишь прикрытие для настоящей ярости.

— Кто, я? Я не злюсь. Я просто сижу и думаю, что мне делать со всем этим свободным временем теперь, когда меня уволили с работы, ради которой я так долго училась и до сих пор выплачиваю студенческие кредиты. Я слышала, что пиклбол15 – довольно увлекательное занятие, но я беспокоюсь за целостность своих лодыжек.

Проходит несколько секунд, прежде чем он говорит: — Уволили?

— Ах. Ты так убедительно говоришь. Интересно, есть ли твоя фотография в Книге рекордов Гиннесса в разделе «Самый большой придурок»?

— Перестань умничать и скажи мне, о чем ты говоришь.

Не обращая на это внимания, я произношу: — Нет, «Самый большой придурок» – это слишком мягко сказано. «Самый большой хрен»? — Я смеюсь. — Точно во многих смыслах.

— Теперь она шутит про пенис, — бормочет Ронан.

— Тебе повезло, что я не пробиваю в твоем теле дыры пулями!

— Хм. Она в ярости.

— Да, я в ярости, и перестань говорить обо мне в третьем лице. Я не королевских кровей, и ты тоже, что бы ты о себе ни думал.

Его терпение на исходе.

— Ладно, Мэйвен, — рычит он, — теперь ты можешь использовать все умные словечки, которые знаешь, и объяснить мне, о чем ты, черт возьми, говоришь.

Мы дышим друг другу в трубку в напряженной тишине, пока я не беру себя в руки.

— Я выражусь вежливо, а не так, как мне на самом деле хочется. Это из-за тебя меня уволили?

Ронан фыркает.

— Ну-у, я уверен, что твоя очаровательная натура сделала всю работу за тебя, милая.

Я наслаждаюсь тем, что он назвал меня «милой», но потом отбрасываю это в сторону, чтобы вернуться к своей ярости.

— Это часть твоего плана, не так ли?

— Мне не следует спрашивать, но что это за план?

— Тот, который должен довести меня до безумия!

— Очевидно, он работает, — сухо произносит он.

Пар, поднимающийся от моей головы, наверное, завивает мои волосы.

— Я не знаю, в какую игру ты играешь, Ронан, но я не позволю тебе разрушить мою жизнь. Я серьезно.

Его голос становится смертельно тихим.

— Это не игра, Мэйвен. То, что между нами, никогда не было шуткой. С самого начала это было вопросом жизни и смерти. Все или ничего. Пан или пропал. Делай или умри.

Я отодвигаю телефон от уха и корчу гримасу.

— Извините, должно быть, я набрала не тот номер. Я позвонила одному сумасшедшему. А на самом деле искала другого сумасшедшего. Того, кто в свободное время занимается злодейскими махинациями.

Наступает долгая тишина. Затем раздается тяжелый вздох.

Я уверена, что Ронан тренировался, воспроизводя именно этот звук, чтобы добиться нужного баланса обиды и разочарования, потому что вздох звучит слишком убедительно.

Он звучит измученно.

Этот великий притворщик просто ужасен.

Но Ронан явно не собирается уступать мне ни капли, поэтому я спрашиваю, где мой пистолет.

Он издает насмешливый звук, на который способен только самодовольный король.

— Эту глупую маленькую шестизарядку ты называешь пистолетом? Я выбросил ее в мусорное ведро. Я куплю тебе что-нибудь получше.

Кто выбрасывает пистолет в мусорное ведро? Что не так с этим человеком?

— Пожалуйста, пусть это будет один из тех лазеров из «Звездного пути», которые могут испарять злодеев одним нажатием кнопки. Это было бы очень полезно.

Через мгновение Ронан говорит: — Знаешь, что я думаю?

— Нет, но я уверена, что это что-то революционное.

— Какой чертовски умный рот. Я хотел сказать, что, по-моему, это еще один повод позвонить мне.

— Подожди, я перемотаю запись, чтобы ты мог услышать свой мелодраматичный вздох.

— Если ты действительно думала, что я отстранил тебя от должности, почему ты сразу не обратилась в полицию? В прессу? К кому-нибудь из моей армии врагов? Разве это не было бы лучшим решением – рассказать о моих проступках общественности, которая, без сомнения, была бы в восторге от того, что злодей из большой корпорации наконец-то получил по заслугам?

Я на мгновение задумываюсь, а затем киваю.

— Хорошая мысль. Мне нужно закончить разговор, чтобы сделать несколько звонков.

Повисшая тишина испытывает мое терпение на прочность. Я сажусь на край кровати и сжимаю переносицу.

— Значит, ты все отрицаешь, — говорю я.

— Да, черт возьми, я все отрицаю, потому что не имею к этому никакого отношения.