Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

Полагаю, что на каком-то уровне, более глубоком, чем рациональное мышление, так и есть.

Несмотря на все обиды, которые мы друг другу нанесли, несмотря на вражду, которая всегда существовала между нашими семьями, несмотря на все препятствия, которые пытались нас разлучить, мы подходим друг другу так, как не подходили никому другому. Мы как две руки, которые держатся за пальцы друг друга.

Я знаю, что никогда не смогу от него избавиться. Как бы далеко я ни убежала и как бы красноречиво ни лгала, мое сердце принадлежит этому мужчине.

Я люблю его.

И даже если он никогда не почувствует того же, что и я, то сам факт, что Беа была зачата от единственного мужчины, которому я по-настоящему принадлежала, приносит мне некое удовлетворение.

Боже, помоги нам, но мы обе принадлежим Ронану.

Когда я обнимаю его за широкие плечи и выгибаюсь, как кошка, прижимаясь грудью к его груди и постанывая от удовольствия, он запускает руку в мои волосы и прерывает поцелуй.

Тяжело дыша, он смотрит на меня сверху вниз темными глазами, полными тайн.

— Я бы все сжег ради тебя, Мэйвен, — хрипло произносит он.

— Что сжег бы?— шепчу я дрожащим голосом.

— Всё. Всю свою жизнь. Весь этот город. Весь этот гребаный мир, если бы ты меня об этом попросила. Если бы ты сказала, что ты моя, и не шутила бы, я бы сжег все, что нас разделяет, а потом воткнул бы наш гребаный флаг в пепел.

Я недоверчиво смотрю на него, в глубине души понимая, что Ронан не шутит, но все еще пытаясь осознать услышанное. Запустив пальцы в его густые спутанные волосы, я спрашиваю: — Ты влюблен в Чудо-женщину?

Из его груди вырывается недовольное рычание.

— Ты же знаешь, что это не так. И знаешь, зачем я ее привел тогда.

— Я хочу, чтобы ты сказал это вслух.

Он сглатывает. Рука, которой Ронан сжимает мои волосы, дрожит. Его голос звучит низко и хрипло, когда он говорит: — Это ты. Это всегда была ты. Все остальные могли быть лишь временным решением. Как ты, черт возьми, этого не понимаешь?

Мое сердце трепещет от его слов, и я отвечаю: — Наверное, потому что ты был так занят тем, что плохо со мной обращался.

— Прости меня.

— Скажи «пожалуйста».

— Пожалуйста.

Я вглядываюсь в его красивое лицо, такое дорогое моему сердцу и в то же время такое чертовски раздражающее, и выдыхаю, словно сдерживала дыхание все эти годы.

— Я прощаю тебя. Я прощаю тебя за все. А теперь, пожалуйста, скажи, что ты тоже меня прощаешь, потому что я вела себя с тобой как стерва.

— Мне не за что тебя прощать. Я заслужил это. Я заслужил все.

На мгновение я задумываюсь, а потом улыбаюсь.

— Да, действительно заслужил. Ты собираешься снова меня поцеловать или мы так и будем стоять и болтать?

Ронан впивается в мои губы таким страстным поцелуем, что у меня перехватывает дыхание.

Одной рукой он продолжает удерживать меня за волосы, а другой водит по моему телу, сначала сжимая мою задницу, затем хватая за бедро и притягивая ближе, так что его эрекция упирается мне в живот. Когда он проводит рукой вверх и начинает ласкать мою грудь через халат, поглаживая мой твердеющий сосок, пока тот не становится болезненно чувствительным, я вздрагиваю.

Без предупреждения Ронан поднимает меня и относит к ближайшему деревянному столу.

Опустив меня рядом с ним, он взмахивает рукой, и терракотовые горшки с травами и растениями падают на каменный пол, с грохотом разбиваясь вдребезги и разбрасывая вокруг землю. Ронан поднимает меня за бедра и сажает на стол, а затем наклоняется и жадно засовывает язык мне в рот.

С бешено колотящимся сердцем я отстраняюсь и шепчу: — Они нас услышат.

— Пусть слышат.

Он кладет ладонь мне на грудь и толкает меня вниз, так что я оказываюсь лежащей на столе на спине, а мои бедра обхватывают его бедра. Нависнув надо мной в тени, Ронан выглядит наполовину человеком, наполовину животным: его ноздри раздуваются, а жилы на шее напрягаются.

Он нетерпеливо дергает за пояс моего халата, развязывая узел, а затем откидывает ткань в сторону, и я остаюсь перед ним полностью обнаженной.

При виде этого он шипит от удовольствия.

Ронан несколько мгновений пожирает меня взглядом, а затем наклоняется и начинает посасывать мои затвердевшие соски, один за другим, постоянно перемещаясь между ними, пока я извиваюсь и тяжело дышу, ожидая, что в любой момент может ворваться одна из тетушек.

Он ласкает мою грудь, облизывая, покусывая и круговыми движениями проводя языком по соскам, пока они не становятся тяжелыми и набухшими. Я прижимаюсь к нему тазом и изо всех сил стараюсь сдержать стоны. Затем Ронан снова жадно целует меня и наваливается всем телом.

Когда я протягиваю руку между нами и сжимаю его твердый член, он втягивает воздух и замирает, словно его вывели из транса.

— Подожди… мы не можем….

— Да, можем, — перебиваю я, поглаживая его через штаны. Я уже возбуждена и отчаянно хочу, чтобы он был внутри меня, чтобы скорее утолил мою жажду. Повозившись с его ремнем, я наконец расстегиваю его, а затем спускаю молнию. Его твердый член оказывается в моих руках.

Когда я нежно сжимаю его, Ронан стонет, произнося мое имя. Уперев руки по обе стороны от моей головы, он застывает надо мной, тяжело дыша. Я двигаю бедрами, проводя набухшей головкой его члена по влажному входу, но он не входит в меня.

Я не понимаю, почему Ронан сдерживается, ведь он явно хочет того же, чего и я.

— Что-то не так? Почему ты остановился?

Его лицо искажается, и он хрипло произносит: — Я не тот, за кого ты меня принимаешь.

Что бы ни значил этот внезапный кризис совести, я его не потерплю. Взяв его лицо в свои руки, я смотрю ему в глаза.

— Я точно знаю, кто ты, Ронан. Ты мой. А я твоя. Вот и все. Понял?

С приоткрытым ртом и сияющими глазами он молча смотрит на меня.

— Ты правда так думаешь?

— Да. Я заявляю на тебя права, дьявол. А ты давным-давно заявил права на меня. Мы принадлежим друг другу. Все остальное не имеет значения.

Он выглядит ошеломленным и благоговейно шепчет: — Все остальное не имеет значения.

Затем Ронан слегка двигает бедрами, и головка его члена раздвигает мои половые губы. Но этого недостаточно. Мне нужно больше. Мне нужен весь он. Я целую его в губы, в подбородок, в щеки, затем обхватываю его ногами за талию и скрещиваю лодыжки.

Глядя ему в глаза, я шепчу: — Все остальное не имеет значения. Теперь трахни меня. Возьми то, что принадлежит тебе.

Когда я облизываю его губы, Ронан теряет самообладание. Резким движением он входит в меня.

Я задыхаюсь и выгибаюсь на столе, когда его длинный твердый член проникает в мое тело.

Словно животное, спаривающееся со своей самкой, он кусает меня за шею и рычит мне в ухо, пока двигает бедрами, безжалостно трахая меня и дергая за волосы. Прижатая его весом, я бессильна что-либо сделать, кроме как принимать то, что он мне дает. Я поглощена им, его запахом, жаром и силой, я так возбуждена, что теряю рассудок.

Ронан что-то бормочет мне на ухо, его горячее дыхание обжигает мою кожу, и по ней бегут мурашки.

— Mea es.

Его член внутри меня набухает, становясь тверже и длиннее, чем раньше, и мне кажется, что я больше не смогу принять этот массивный орган. Но я принимаю его, постанывая от удовольствия, пока он трахает мою влажную дырочку. Вернувшись к моей груди, он сжимает ее руками и сильно посасывает каждый упругий сосок. Его темные волосы падают на лицо, разлетаясь веером и царапая мою кожу, как сотнями крошечных коготков.

Я чувствую запах жженого кедра, животного мускуса и чего-то горячего и металлического, похожего на расплавленное железо. По мере того как нарастает мое удовольствие и приближается оргазм, меня начинает охватывать паника.

Ронан, рыча от наслаждения, глубоко входит в мою истекающую соками киску. Я произношу его имя. Он приподнимается, сжимая мои ягодицы руками, которые кажутся еще больше, чем обычно, и снова и снова пронзает меня, его толчки становятся все более дикими и беспорядочными, пока моя грудь не начинает подпрыгивать, а он не отрывает меня от стола и не начинает жестко трахать.