Три года взаймы (СИ) - Акулова Мария

— Прости. Это беременность. Я постоянно рыдаю…

Пытается высвободить руки и обмахать лицо. Но я-то знаю, что дело в другом. Мы не желаем друг другу зла, но именно мы может сделать другу другу максимально больно. Я сделал не нарочно, хоть и осознанно.

Мне достаточно слегка потянуть на себя и Лена абсолютно точно понимает, что я делаю. Откликается.

Мы в эти месяцы табуировали любую близость, даже не проговаривая этого. Не потому, что не тянет, а потому, что так будет ещё сложнее. А нам уже. Достаточно.

Но стоит дать понять, что можно, и Лена виснет на моей шее, сжимая её крепко-крепко. Я веду ладонью по дрожащей спине. Её всхлипы вибрируют откатом в моей груди.

Я и забыл её тепло, и помню.

Она такая тонкая и изящная, что ещё сложнее поверить в беременность. Если бы не неуловимые повадки — как гладит что-то там, прислушивается, я бы сказал, что она совсем не изменилась.

Но думаю, что в реальности она изменилась на все сто.

— Это беременность разрушила все мои планы, Андрей. — Она не кричала, но голос хриплый. Видимо, внутренние диалоги тоже рвут певицам связки. — Уничтожила мечты. Мне тоже было сложно принять. Я никак не могла понять: откуда? Мы же каждый раз… Но сейчас я хочу только, чтобы он был здоров. И чтобы у нас получилось стать родителями. Я для этого постараюсь всё сделать…

Кивать было бы тупо. Я веду ладонью вдоль позвоночника и прошу:

— Давай заново, Лен.

Она подхватывает.

— Я беременна, Андрей. От тебя.

— Охуеть.

Смеется и плачет. Греет мою шею своим влажным дыханием.

— Не то слово. Я тоже в шоке. Но врач говорит, что ребенок здоров. Это самое главное.

— Ты права.

Мы замолкаем, но объятья не ослабевают.

Я напрягаюсь, потому что знаю, что будет дальше.

Откуда знаю — не знаю. Может быть, мы уже ближе, чем я себе придумал.

Она жмется доверчиво и дрожит. Я закрываю глаза и сглатываю.

Я так и не спрашивал. А она с самого начала очень хотела сказать.

— Это мальчик, Андрей. У тебя будет сын.

А наша жизнь никогда уже не будет прежней.

Глава 10

Лена

— Готова?

— Да.

Я волнуюсь, но Андрей подает мне руку и тут же скольжу пальцами по ладони.

Мы выходим из дома вместе. Муж открывает для меня дверь в своей машине. Сев и поблагодарив, несколько бесконечных секунд провожаю его взглядом, пока обходит капот.

У меня до сих пор редко получается смотреть Андрею в глаза, хотя после нашего разговора в спальне прошло несколько недель.

С одной стороны, с души упал камень, с другой… Мне кажется, я была слишком открытой.

За слезы стыдно. За то, как жалась и цеплялась. Кем я выгляжу в его глазах? Мне хочется, чтобы между нами было уважение. Но, подозреваю, сложно уважать девчушку, которая расклеивается по поводу и без.

Валерия, Аврора, да и все окружающие его женщины, думаю, совсем не такие. Эх…

Андрей садится на место водителя и выезжает с территории дома, который остался моим.

Сегодня я нарядилась и чувствую себя красивой. Но мы едем не на партийное мероприятие и даже не на светское.

Просто… Поужинать вдвоем.

Меня муж пригласил. Я не отказалась.

Когда Андрей приезжал ко мне на побережье — мы ни разу никуда не выходили. Хотелось ли мне? Ответить сложно. С одной стороны, наверное, да. С другой, я просто была очень рада его видеть и мне было всё равно, водит ли он меня по ресторанам.

Теперь водит. Как жену и мать будущего ребенка.

Наши отношения стали немного другими. Не скажешь, что лучше или хуже. Просто теперь мы знаем друг о друге больше. И, возможно, Андрею так же неловко в этой связи, как и мне.

Я несколько ночей не могла спать. Крутилась и думала.

Мы не пара. Но так получилось, что он — самый близкий мне человек. И моя благодарность за всё, что делает для нас с сыном, преображается в волнующие чувства. Для него — определенно лишние.

— Не холодно?

Медленно веду головой из стороны в сторону в ответ на проявление заботы.

Нет. Мне совсем не холодно. Как-то рядом с тобой я редко мерзну.

— Всё хорошо, спасибо.

Андрей кивает, не отвлекаясь от дороги.

Тишина не кажется напряженной. Не могу сказать, что горю желанием болтать, хотя это и странно с учетом того, что мы едем есть и беседовать.

Куда — не знаю. Андрей выбирал. А может быть его Аврора.

Всё чаще думаю, что я в депутатской команде самый бессмысленный член.

— Когда я приехал учиться… — Андрей начинает говорить, я замираю от неожиданности и стараюсь дышать тихо. Зачем? Не знаю. Чтобы не спугнуть? — Долго мерз. Вроде бы климат почти один и тот же. Но ощущения совсем другие.

Я понимаю, о чем он говорит. У меня тоже есть такое чувство. Градусы часто те же. Ну подумаешь, разница в два-три. Но у нас, возле моря, они совсем другие…

Киваю и покусываю кончик языка.

Я сегодня выгляжу так хорошо и сдержано, что не хочется взрываться болтливым глуповатым фейерверком. А взвешенные слова сразу же кажутся скучными.

— А откуда ты? — Вопрос приходит в голову внезапно. Я сама удивляюсь, что мы с ним уже ребенка ждем, а откуда он — я до сих пор не знаю.

Судя по тому, как поблескивают темные радужки, когда Андрей бросает на меня быстрый взгляд с легкой улыбкой, и он думает о том же. Столько раз сексом занимались, а поговорить всё как-то времени не находилось. Или потребности не было.

— Из Элинки.

Андрей признается, и у меня даже рот от удивления открывается. Я не сдерживаю смешок. Получаю в ответ обиженный взгляд, которому я совсем не верю.

Но это… Шок. Просто шок. Элинка — маленький поселочек вглубь континента. Без выхода к морю, а значит и туристических перспектив. Я бывала там раз или дважды. И у меня в голове не укладывается, что Андрей оттуда.

— Элинка же совсем крохотная! — Произношу громковато, Андрей улыбается и пожимает плечами.

— Было сложно, но я поместился. — Сначала шутит, а потом, краем глаза уловив мой укоризненный взгляд, отвечает уже серьезней: — Как ты понимаешь, где рождаться я не выбирал. Но да. Крохотная и умирающая.

— И ты заезжал туда, когда был у нас?

Андрей медлит с ответом, а мне очень-очень интересно. Я всё пытаюсь представить депутатский Мерседес на пыльных дорогах захудалого поселка, но получается плохо.

Это что-то из двух параллельных реальностей. Ему даже Меланфия наша не шла.

— Да. Заезжал, — Андрей признается, а машина тем временем щелкает поворотом: мы выезжаем на трассу. — Там похоронены мои бабушка и дедушка. На кладбище и заезжал.

В горле сохнет. Я пока не знаю, как смогу вернуться на могилы своих бабушки с дедушкой и мамы с папой. Смогу, конечно. Но когда?

И вроде бы дальнейшие расспросы неуместны, но мне хочется. Я же… Жена. Пусть и фиктивная.

— А твои родители…

Мои… Свекры, получается? Я только сейчас осознаю, что мы даже не знакомы.

— Они в Греции. Точнее в Греции моя мать и отчим. Отец пропал безвести, когда мать была еще беременна. Меня воспитывал друг отца.

Андрей подает информацию очень буднично и сдержано, но у меня от волнения ускоряется пульс.

Это… Об этом не писали там, где я пыталась о нем читать. Больше о том, где учился, где работал, просто море информации было о разводе с бывшей женой. А это…

— У вас хорошие отношения?

Андрей смотрит на меня, слегка приподняв брови. Видимо, не ожидал такой заинтересованности в своем происхождении. А мне всё интересно. И да, я нагло пользуюсь нашим потеплением.

Не обязательно трахаться дни и ночи, но быть близкими людьми нам всё же придется.

— Да. У нас нормальные отношения. Мы видимся редко. Я не любитель звонить. Они очень сложно переживали наш с Ксюшей развод. Может быть, когда родится ребенок, мама захочет его увидеть.

— Конечно.

Андрей немного приподнимает уголки губ, а я тру плечи, чувствуя даже через плотную ткань пальто мурашки.