Сладкое Рождество - Кэрри Лейтон

Кинан, в честь которого назван мальчик с веснушками, подчинил себе каждую клеточку ее тела. Так, что она была предана ему, как солдат. И теперь, когда он оставил ее здесь одну, тело продолжает вечно ждать прикосновения, которого она никогда больше не ощутит.

Голос Дерека прерывает молчание, в которое она погрузилась.

– Я уверен, этот человек чувствовал себя чистым в твоих глазах. Может, не для всего мира, но с тобой он чувствовал себя достойным.

Изабелла ласково гладит висящий на шее кулон в форме крыльев.

– Очень на это надеюсь. – Ее голос сел, глаза блестят от слез.

Крис с улыбкой входит в гостиную, но она гаснет, как только он видит Изабеллу. Когда она трогает кулон – это сигнал. Знак, что она скучает по нему.

Скрестив руки на груди, Крис прислоняется к дверному косяку и внимательно смотрит на Изабеллу, готовый вытащить ее из пропасти, куда она может сорваться в любой момент. Он привык к этому. Это обещание, которое он дал. Каждый раз, когда Изабелла начнет тонуть в печали воспоминаний, он будет готов протянуть ей руку и вытащить.

– В итоге ледяной принц понял, что ведьма не злая? – пищит маленькая Сара.

Сиа улыбается.

– Их происхождение было разным, очень разным, как огонь и лед. Враги на протяжении веков… – Она делает маленькую паузу, заставляя их в напряжении ждать финала истории. Кто-то грызет ногти, кто-то кусает губы, а кто-то смотрит на нее, не отрывая глаз. – Но их любовь была удивительной и неповторимой. – Сиа смотрит на Дерека. – И ведьма поняла, что проклятие не может ограничивать или наказывать ее вечно.

– Значит, проклятие колдунов не убило королевскую семью? – спрашивает Марк.

– Не в этот раз, – отвечает Сиа.

– А ледяной принц не заморозил ведьму? – уточняет маленький Кинан.

Сиа качает головой. Блеск в глазах детей поражает ее – они смотрят на нее, не отрываясь, опутанные паутиной, которую она сплела из слов. Никто не шевелится, словно отказываясь принять то, что сказка подошла к концу.

Крис хлопает в ладоши.

– Так, поблагодарите тетю Сиа и марш спать!

Раздается хор недовольных голосов.

– Еще одну! – кричат дети.

Крис подходит ближе и строго смотрит на них. Неохотно дети начинают вставать с ковра. Самых ленивых Крис поднимает, как будто они легче перышка: одного закидывает на спину, другого берет на руки, а самая маленькая обхватывает его ногу и позволяет тащить себя по полу.

При виде этой сцены Изабелла хохочет.

– Что-то подсказывает, что ему нужна помощь, – шепчет Дерек. Он никогда не видел, чтобы так много детей цеплялось за взрослого, как липучки.

Изабелла с улыбкой качает головой, в ее глазах снова загорается свет.

– Они всегда так делают, Крис их избаловал. Для них это уже ритуал.

Она встает, чтобы помочь, но Дерек опережает ее: подхватывает какого-то ребенка с пола и сажает себе на плечи.

– Ну же, не доводите дядю Криса. Быстро в кровати, а то Санта-Клаус не принесет вам подарки!

После слов Изабеллы даже самые ленивые поднимаются с ковра. Дети выходят из гостиной строем. Впереди идет Крис, а Дерек замыкает.

Близняшкам, Саманте и Айрис, понравились темные кудри Сиа. Они усаживаются к ней на колени и играют с ее волосами – одна справа, другая слева. Изабелла подходит, собираясь вернуть девочек в строй, но останавливается, заметив блеск в глазах Сиа.

– У тебя волосы красивые, как у королевы! – восклицает Саманта, улыбаясь беззубой улыбкой.

Айрис, играя с одной из прядей Сиа, заплетает ее в маленькую косичку.

– Я тоже хочу быть ведьмой. Как ты, тетя Сиа.

– Ведьмой… как я? – повторяет Сиа дрожащим голосом, не веря своим ушам.

Девочки в унисон кивают.

– Ведьмы красивые и пахнут приятно, как ты, – отвечает Саманта.

Сиа несколько раз моргает, словно проверяя, реально ли то, что она видит и слышит. Трудно поверить своим глазам и непросто осознать, что два таких чистых существа считают ее достойной такой оценки.

К ним подходит Изабелла.

– Саманта, Айрис, спать! Живее!

Девочки встают и, помахав Сиа на прощание, бегут к лестнице. Изабелла наклоняется и поправляет ковер, завернувшийся под их ножками.

– Прости. Когда им кто-то нравится, они могут быть очень… настойчивыми.

Сиа сидит на ковре, уставившись в одну точку.

– Им все так нравятся?

– Нет, – признается Изабелла. – Обычно они боятся гостей и прячутся, когда приходят незнакомцы. Ты покорила их своими сказками.

Сиа размыкает губы, но слова застревают в горле. Все, что она может, – это прижать руку к груди. Тепло, которого она никогда прежде не испытывала, согревает душу.

Изабелла садится на ковер рядом с ней, и чем дольше она смотрит на Сиа, тем лучше понимает то, о чем говорил Дерек.

– Думаешь, что не заслуживаешь их тепла? – спрашивает она.

Сиа криво улыбается.

– Такая, как я, вообще не заслуживает любви. Я бы хотела, чтобы люди перестали меня любить. Но чем больше я от них отдаляюсь, тем сильнее они хотят быть рядом. Поэтому я перестала убегать и позволила им это. Но все равно не понимаю, как они могут меня любить.

Прошлое манипулирует цветами, в которых Сиа видит мир, воспоминания всегда пробуждают самую темную и холодную часть ее разума. Это ловушка, в которую она часто попадает, и выбраться из нее трудно. А Изабелла видит в ней другого человека. Того, кто когда-то считал себя чудовищем, монстром, лишенным всякой человечности.

– Ты похожа на него, – вздыхает она.

– На кого?

Уголки рта женщины с изумрудными глазами приподнимаются, и меланхоличная улыбка уносит ее в далекое прошлое. На этот раз слезы в ее глазах не от грусти, а от радости – рассказать о нем, вновь нарисовать его образ.

– Хочешь, теперь я расскажу тебе историю? – шепчет Изабелла.

Сиа устраивается поудобнее.

– Я люблю истории.

– Но у нее не будет счастливого конца. А людям не нравятся истории, которые плохо заканчиваются, – предупреждает она, как и каждый раз.

Сиа улыбается.

– Я ведьма, счастливый конец не для меня. О чем эта история?

– Это сказка о мальчике из сахарной ваты.

* * *

Крис подтыкает одеяло маленькой Дори, а она смотрит на него из-под простыни большими голубыми глазами, полными восхищения. Он оставляет включенным ночник в виде бабочки – без него она не может заснуть, потому что боится темноты. Нежно целует ее в лоб и поднимается на ноги.

– Спокойной ночи, дядя Клис, – бормочет малышка.

Он отходит к двери, тянется к выключателю и гасит свет.

– Спокойной ночи.

Крис в последний раз осматривает комнату,