Я — социопатка. Путешествие от внутренней тьмы к свету - Патрик Гагни

Мы уже это проходили. Я знала, что отец не одобрял моего решения устроиться на работу одновременно с учебой в колледже. Он считал, что в колледже люди должны отрываться и веселиться. Не желая обострять обстановку, я подошла к островку, улыбнулась и откусила шоколадный батончик.

— Еще успею выспаться, — ответила я, но папа был неумолим.

— Патрик, я серьезно. Ты знаешь, я ценю упорный труд и считаю очень похвальным, что ты работаешь няней параллельно с учебой.

— Спасибо.

— Но ты так выгоришь. Тебе надо притормозить. Колледж — особое время, наслаждайся им, пока можешь.

Я закусила губу. Этот разговор начал меня раздражать.

— Ты не понимаешь, — сказала я.

Он потянулся через стол и взял меня за руку.

— Тогда сделай милость, дорогая, — сказал он, — объясни мне. — Он сжал мою руку. — Ты живешь здесь почти четыре года. Есть ли у тебя увлечения? И где твои друзья? — Он помолчал и добавил: — Что с тобой происходит, Патрик?

В тусклом свете кухонной лампы он выглядел таким спокойным, таким рациональным. И я подумала: «Что, если во всем ему признаться?»

Искушение было мне хорошо знакомо: я боролась с ним всю жизнь. И даже теперь колебалась между безопасностью, которую дарит ложь, и свободой, которую дарит правда. «Правда вас освободит!» Сколько раз я слышала эту мудрость и всякий раз желала, чтобы она оказалась верна. Но это правило, как и многие другие, не распространялось на таких людей, как я.

Нас, социопатов, правда не освобождала. Напротив, всякий раз, когда я решала сказать правду, меня ждали неприятности. А вот ложь дарила свободу. Однако обманывать окружающих было очень утомительно, хотя это и обеспечивало мне безопасность. Я слепила себе блеклую поддельную личность из вымышленных черт и несуществующих жизненных историй, но мне надоело притворяться. Это была одна из причин, почему я предпочитала одиночество. Проще быть одной, чем постоянно играть роль.

А может, зря я так старалась быть невидимкой? Может, перестать прятаться в тени и выйти в реальный мир? Я же была честна с Дэвидом и ни разу об этом не пожалела. Рядом с ним я всегда чувствовала себя в безопасности.

Я взглянула на папу. Его ласковые голубые глаза напоминали Тихий океан.

— Я расскажу, что со мной происходит, — сказала я, удивив нас обоих своей искренностью, — но тебе это не понравится.

Он крепко сжал мою руку:

— А ты попробуй.

Я кивнула, сделала глубокий вдох и заговорила. Я рассказала о своей апатии и деструктивных позывах. Призналась во всех преступлениях, которые совершала в детстве и продолжала совершать, и объяснила, как пытаюсь справляться со своими импульсами. Рассказала о трудностях в колледже и наших разговорах с доктором Слэк. Потом описала свои исследования и объяснила, почему должна быть все время занята.

— Вот почему мне нужна работа, — сказала я. — Мне нельзя иметь свободное время. Я не должна испытывать скуку. Это трудно объяснить, но, когда мне скучно, я будто вспоминаю, что не умею чувствовать. И это чувство — чувство, что ты ничего не чувствуешь, — толкает меня на дурные поступки. — Я пожала плечами. — Не всегда, но бывает.

Папа молча слушал меня, упершись взглядом в мраморную столешницу. Потом поднял голову и посмотрел на меня.

— Господи, Патрик, — прошептал он. — То есть я… — он замолчал, борясь с неловкостью. — Я всегда что-то такое подозревал. Когда ты была маленькая, мы с твоей мамой всегда боялись… — он не договорил.

— Что я вырасту и стану серийной убийцей?

Он погрустнел и смутился:

— Не совсем.

Я улыбнулась и попыталась его успокоить:

— Пап, я пошутила. Все в порядке.

— Что в порядке? Что моя дочь считает себя социопаткой? Разве это означает «в порядке»?

Я покачала головой и отправила в рот последний кусок шоколадки.

— Пап, ты просто неправильно понимаешь, что такое социопатия. Как и все. — Я встала. — Посмотри на меня. Ты бы никогда не подумал, что я совершаю все эти поступки, верно? Я — ответственная студентка, работаю няней, забочусь о маленьких детях.

— А также угоняешь машины и вламываешься в чужие дома!

— Вот именно. Теперь понимаешь, почему мне нельзя иметь свободное время? — Я снова направилась к шкафу.

— Дорогая, — ответил папа, — но ты не сможешь жить так всегда. Ты не думала обратиться к психотерапевту?

— Ты что, не слышал, что я сказала? Мне не поможет психотерапевт. Социопатии даже нет в диагностическом справочнике!

— Возможно, тебе будет полезно поговорить о чувствах…

— О каких чувствах?

— Не говори глупостей, Патрик, — ответил он. — Я знаю, у тебя есть чувства.

Я взяла еще один шоколадный батончик и вернулась к кухонному островку.

— Да, ты прав, — сказала я, присев. — У меня есть чувства. Но ты должен понять: мои чувства сильно отличаются от того, что испытывают другие люди.

— Тогда объясни, — произнес отец, — что ты чувствуешь.

Я задумалась и попыталась найти подходящую метафору.

— Знаешь, на что это похоже? — спросила я. — На плохое зрение. Человек вроде бы все видит, но приходится щуриться, чтобы прочесть мелкий шрифт. То же самое у меня с эмоциями. Я испытываю счастье и гнев. Эти эмоции возникают спонтанно. Но другие — нет. Например, эмпатия или угрызения совести — я, в принципе, понимаю, что это, но сами по себе эти чувства никогда не возникают. Бывает, что вообще не возникают, как бы я ни старалась их вызвать. — Я нахмурилась. — Как бы ни щурилась.

Папа понимающе кивнул.

— А эти… импульсы, о которых ты говорила, — продолжил он, — когда они случаются?

— Когда я слишком долго ничего не чувствую, — ответила я. — Понимаешь, эти маленькие преступления — они как лекарство. Я проникаю в чужой дом, угоняю машину — и внутреннее напряжение просто уходит. — Я помахала рукой, будто прогоняя бабочку. — Такая поведенческая терапия.

— А ты кому-нибудь… причиняла вред? — осторожно спросил отец.

— Со средней школы — нет.

— Но хотела?

Я вздохнула:

— Можно сказать и так. Это не желание, скорее потребность. — Я пожала плечами. — Но, как я уже говорила, эти импульсы сейчас возникают редко, только когда я слишком долго ничего не чувствую или подолгу бываю одна.

— А «слишком долго» — это сколько? — спросил отец. — Выходные? И что ты тогда делаешь?

Я была не готова к этому вопросу, пожала плечами и покрутила стоявший на столе вращающийся поднос.

— Стараюсь чем-то себя занять.

В последние несколько месяцев я нашла еще один способ занять время и избежать одиночества в выходные, который казался мне безобидным